Наши новости

Команда реформаторов оставляет после себя риск несоблюдения участниками рынка темпов ввода новых мощностей в генерации. Это также относится к федеральному правительству, которое подписалось под графиком либерализации цен на рынке электроэнергии.

Из правительственных документов следует, что к 2011 годы цены будет определять сам оптовый и розничный рынок, а это значит, у инвесторов появляется смысл строить новые мощности. По прогнозам к 2011 году средневзвешенная цена на электроэнергию вырастет по сравнению с нынешней примерно в 1,8 раза. Но нужно заметить, что глава федеральной службы по тарифам Сергей Новиков допускает, что повышение цен на топливо сверх меры или безудержного роста стоимости продукции энергетического машиностроения, который мы видим уже сейчас, может к этому времени толкнуть цены вверх и в 2,5 раза.

В этой ситуации у федерального правительства может появиться причина замедлить ход либерализации рынка, а это немедленно вызовет ответную реакцию новых собственников генерирующих компаний — отказ от строительства новых мощностей. Об этом же свидетельствует тот же факт, что команде реформаторов при жизни РАО «ЕЭС» так и не удалось запустить рынок мощности, под который формировалось большинство инвестпрограмм генерирующих компаний — его запуск отложен еще как минимум на полгода.

Новая схема управления энергетикой предполагает создание двух равновеликих блоков: контрольно-координирующего (федеральные госструктуры) и саморегулирующегося (хозяйствующие участники рынка). Идея, безусловно, хорошая, и исполнена она в духе рыночных предпочтений г-на Чубайса, но в условиях российской действительности может оказаться нереализуемой. Одна из причин — доминирование на постреформенном рынке такого игрока, как «Газпром».

Во-первых, к совокупной мощности отечественных энергетических активов «Газпрома» можно смело приплюсовать генерирующие компании, которые купили в России его европейские компаньоны: германский концерн E. On (ОГК-4, 8,5 ГВт, выступает партнером «Газпрома» в центральной и северной Европе) и итальянский Enel (ОГК-5, 8,6 ГВт, партнер нашей газовой монополии в южной Европе) — это еще 11,5% российского рынка электро?энергетики. Во-вторых, с трудом верится, что госконцерн будет обеспечивать свои тепловые станции газом по той же цене, что и остальных энергетиков (газовый монополист контролирует 54% поставок этого топлива для теплоэнергетики России). В свою очередь, это означает, что резко вырастает риск манипуляции ценами на электроэнергию через цены на топливо.

Надеяться же на то, что «рынок все поправит», бессмысленно — в таких условиях тепловые станции «Газпрома» всегда смогут предложить потребителям необходимое количество электроэнергии по более низкой цене, чем их конкуренты. Для Поволжья это не так уж страшно — здесь работает много гидроэлектростанций федерального холдинга «ГидроОГК», себестоимость выработки электроэнергии на которых в пять-шесть раз ниже, чем на любых тепловых станциях. Однако в других макрорегионах страны угроза манипулирования ценами высока.

Повлиять на эту ситуацию через саморегулирующие организации участников рынка невозможно — «Совета рынка» еще нет, а некоммерческое партнерство независимых производителей электроэнергии, созданное КЭС-холдингом, СУЭК и другими, менее масштабными игроками, «Газпром» попросту игнорирует.

Остается единственная структура, которая способна хоть как-то влиять сейчас на поведение игроков — это Федеральная антимонопольная служба (ФАС), которой предполагается дать дополнительные полномочия по принудительному разделению хозяйствующих объектов, осуществляющих монополистическую деятельность в сфере электроэнергетики. Но, судя по тому, что ФАС несколько месяцев не могла определиться, давать или нет разрешение КЭС на консолидацию ТГК-6, она еще не отработала четкие методики для определения доминирующего положения того или иного субъекта на рынке электроэнергии.

В конечном счете, если в ближайшее время в постреформенной отрасли не возобладают рыночные механизмы регулирования, то это будет означать, что смысл реформы свелся к замене энергетической монополии на газовую. А это значит, что, пока не сформированы рыночные механизмы саморегуляции отрасли, федеральной власти придется проявить максимум политической воли и здравого смысла, чтобы завершить процесс реформы энергетики.

назад  |